(Комната для брифингов)
Шеф: Майкл, где Никита.
Майкл (пустой взгляд): Не знаю...Я не видел её с утра...Нам помешал её сосед, как раз в тот момент, когда она сидела верхом на моем прекрасном мускулистом...
Ш.: Найди её!
Никита: Эй! Не выпрыгивайте из штанов! Я уже здесь!
Мэдлин: О Боже! Что это на тебе!
(Все оборачиваются и с изумлением смотрят на неё. Никита слишком сильно накрасила глаза и губы; к тому же, её наряд состоит из розовых ботинок с шипами, розовой балетной пачки и такого же корсета. Этот ансамбль завершает розовый меховой цилиндр. К тому же она, ужасно громко чавкая, жуёт жвачку).
Н.: Ну, что я могу сказать. Мне надоело вечно одеваться в чёрное или в белое, как падший ангел. Я выбрала для себя смесь стилей Пэмми Андерсон Ли и Мадонны.
Волтер: Я бы так не сказал...это скорее в духе Синди Лаупер...
Биркофф: Да, без шуток, ты похожа на Непонятно Кого Непонятно Откуда.
В.: Вернее, Хрен Знает Что Хрен знает Откуда.
Б.: Дай пять! (Хлопают друг друга по рукам)
Н. (задирает голову) Издевайтесь, издевайтесь! Я только что обнаружила, что мой сосед, этот лысый Мик Штоппель – владелец всей этой лавочки! И так как вы все должны ему подчиняться, то я могу вам надоедать, сколько захочу, и мне никто не помешает! (выдувает огромный розовый пузырь, и он лопается с оглушительным звуком)
(Комнату наполняет недоверие)
Мэдлин: Мик Штоппель – это Мистер Джонс?
Н.: Ага.
Ш.: Ты имеешь в виду этого надоеду и подлизу, который считает себя Остином Пауэрсом?
Н.: Ага.
В.: Тот самый, что ранил себя в ногу в стрип-баре?
Н.: Ага.
Майкл: Тпру-тпру, одну минуточку! Ты хочешь сказать, что наиболее могущественный человек, которого все боятся, позволил мне вышвырнуть его из движущейся машины на дорогу!!!
Н.: Ага.
Б.: Тот самый, который...(неловкая пауза) Извините, я здесь новенький, не знаю ваших приколов. Кто такой этот Мик Штоппель?
(Входит Мик в длинном черном кожаном пальто и круглых черных очках)
Мик: Это я, Джейсон.
Ш.: Вы хотели сказать «Симор», правда?
Мик: Нет, я хотел сказать «Джейсон». Симор мёртв.
Ш.: (Хлопает Биркоффа по спине) Ну, приятель! Так старались, очки тебе подобрали, и всё зря, выходит!
(Все весело смеются – кроме Джейсона, конечно)
Н.: Ну разве Мистер Джонс не великолепен! С тех самых пор, как я узнала, кто он на самом деле, я чувствовала себя принцессой из той сказки...
Мик (подмигивает): Только не говори, что это «Красавица и чудовище»!
Н.: Нет, это история про то, как девушка получила деньги и власть после того, как легла в постель с лягушкой...(Мик хмурится) Но, в любом случае, в моей постели последние три года был любитель лягушек! (сердито косится на Майкла) Подумать только, всё это время я в своих жалких попытках получить власть и прославиться обхаживала совсем не того!
Майкл: Я знаю, ты совсем не это имеешь в виду, Никита. Ты просто притворяешься, играешь в очередную игру, чтобы мы смогли быть вместе...
Н.: Игра? Притворство? Хочешь поговорить о притворстве? А это ты узнаёшь? (начинает довольно похоже хрюкать) Каждый раз, когда я была с тобой, мне хотелось сделать вот так, настолько мне было противно, но я сдерживалась!
(Выражение лица Майкла не изменяется, но мы почти слышим, как его сердце разбивается на миллион кусочков)
Мик: Дорогуша, это было некрасиво с твоей стороны.
Н. (садится к Мику на колени): Хочешь попробовать мою вкусную горяченькую булочку с маслом?
Мик: А ты хочешь попробовать мой лимонный леденец?
Мэдлин (прокашливается): Извините, мистер Джонс, но, может быть, вы и ваша шестёрка прекратите заниматься этими отвратительными глупостями и просветите нас, какова цель вашего визита?
Мик: Да, конечно. Я здесь для того, чтобы понаблюдать за вами. А также продемонстрировать свой классный прикид. Но в основном все же для наблюдения. Так что занимайтесь своими обычными делами и не обращайте на меня внимания.
Ш.: Вот и отлично. Я тогда начну брифинг.
(На голографическом экране появляется большой знак вопроса)
Ш.: На этот раз наша цель – Мистер Икс, самый неуловимый в мире шпион. Он мастер маскировки, и на сегодня никто не располагает его фотографией. Да она бы нам ничего и не дала, так как он с регулярностью хамелеона меняется, делая пластические операции на лице.
Мэдлин: А есть ли у него какие-то особенности в поведении, привычки или хобби, по которым его можно вычислить?
Ш.: Может и есть, но мы о них не знаем. Но подозреваем, что его слабость – это высокие блондинки.
Н. (в отчаянии вскидывает руки): Ой, мне так интересно, какой агент на этой неделе будет вести себя как проститутка!
Ш. (недовольно щурится) Мы также знаем, что от одной из таких женщин у него есть дочь. Её зовут Конни МакКой, она из Огайо, и недавно она зарегистрировалась для участия в конкурсе красоты.
Н. (хохочет, увидив на экране фотографию улыбающейся девушки) Она – королева красоты? Она чересчур жирная!
Майкл: Жирок у неё как раз там, где надо.
(Никита стреляет глазами в Майкла, не замечая, что Мик смотрит на нее точно так же)
Ш.: В любом случае, этот конкурс – самое важная на свете вещь для Конни, поэтому мы полагаем, что там будет и её отец. Никита, что здесь, чёрт побери, такого смешного?
Н.: Что смешного? Эта отделовская стратегия «Давайте используем детей, чтобы выкурить родителей», вот что смешного! Как будто эти люди взрывают вокзалы просто для развлечения, а потом с нетерпением ждут ужина с женой и ребенком! Извините, но террористы – это бессердечные монстры, а жестокость начинается в семье!
Ш.: Хватит, Никита!
Н.: Нет, не хватит. Мои родители развелись вскоре после моего рождения, потому что отцу надоели вечные склоки с моей пьяной матерью. Он даже не пришёл на мои похороны, потому что знал, что мать будет там! Вы думаете, что эти ребята пойдут на смерть ради своих детей, когда у них недостаёт смелости даже, чтобы встретиться с бывшей женой!
Ш.: Если бы у тебя была бывшая жена, ты бы поняла.
Мик: Никита, я увидел тебя с другой стороны...с агрессивной...я тебя такой раньше не видел.
Н. (улыбается) Правда?
Мик: И ты мне такая не нравишься (спихивает её с коленей).
Ш.: Вот план. Конни сейчас в частной школе, готовится к конкурсу. Никита, ты под именем Бонни Мэй Бьюкемпс должна подружиться с Конни, и быть с ней рядом все время, в случае, если вдруг объявится её отец.
Н.: Что-то я в этом сомневаюсь.
Ш. (не обращая внимания): А ты, Майкл, будешь в жюри.
Н.: Эй! Почему ему всегда достаются достойные роли, а меня используют в качестве наживки?
Ш.: Никита! Ты...
Н.: Нет, это нечестно! Мне бы тоже один раз хотелось посидеть в кожаном кресле, одетой в костюм за 3000,попивая коньячок 200-летней выдержки, а в это время МАЙКЛ пусть бы поборолся на смерть в с каким-нибудь чуваком в наряде рыбы!
Мэдлин: Никита. Но ведь на конкурсах красоты главное не только иметь нужные объёмы и уметь красиво ходить в купальнике. Важны также уравновешенность, уверенность в себе...
Н.: Замечательно, а если я выиграю? Вы об этом думали? Если я стану Мисс Огайо и мне придется целый год вдали от Отдела разрезать ленточки и присутствовать на футбольных парадах! А потом я должна буду бороться за звание Мисс Америка, а значит, проведу еще больше времени вне Отдела...
Ш.: Никита!
Н.: Что?
Ш.: Не хочется лишать тебя иллюзий, но это не конкурс Мисс Огайо. (Никита хватает папку со стола Шефа и начинает лихорадочно листать страницы). Это мероприятие местного масштаба, что-то вроде «Прекраснейшая из Прекрасных».
Н. (её лицо искажается от ужаса) «Королева Свинофермы»! Это так низко, почти по Шекспиру! (швыряет бумаги Шефу в лицо) Ни за что!
Майкл: Никита, ты это сделаешь.
Н.: Заткнись! Никто тебя не спрашивал, слюнтяй!
Мик: Никита, ты это сделаешь!
(Никита краснеет, затем улыбается)
Н.: Что ж, ладно, сделаю. Но вы все очень, очень об этом пожалеете.
(На следующее утро. Розовое такси подкатывает к «Школе для Юных Леди Фанни Франкс». Спереди выходят Шеф и Мэдлин, сзади выбирается Никита в розовом платье, перчатках и крошечной шляпке)
Мэдлин: Никита, не шаркай, пожалуйста, ты сотрешь каблуки у туфель.
Н.: Так мне, значит, уже нельзя ходить как нацисткий захватчик? Странно, я ведь именно этим зарабатываю на жизнь, вы, тупоголовые.
Ш.: Что-что?!
Н. (хмуро) Ничего.
Мэдлин: Никита, когда мы войдем, пожалуйста, веди себя как положено.
(Никита закатывает глаза и шепотом передразнивает Мэдлин)
Ш. (шепотом Мэдлин) У меня плохое предчувствие. Надо было поручить это задание какой-нибудь другой оперативнице.
Мэдлин: Мы не можем, у нас больше никого не осталось.
Ш.: Никого?!
Мэдлин: Я только ликвидировала последнюю за то, что она не закрутила колпачок у пасты и бросила на полу в ванной мокрое полотенце. Хороших агентов найти трудно.
Ш.: А как насчёт подружки Биркоффа?
Мэдлин: Я с ней еще не справилась. Она не соглашается на наши условия. Её надо сломать, только тогда можно приступать к обучению.
Ш.: К обучению?! Я думал, она полноценный агент!
Мэдлин: Мы и хотим, чтоб все так думали. В особенности Биркофф.
(Они умолкают, войдя в вестибюль. К ним подходит женщина с огромнейшей причёской)
Женщина: Ну здравствуй, моя лапочка! Ты, наверно, Бонни Бьюкемпс!
Н.: Ага. А это мои родители: Джон и Петси Бьюкемпс.
Женщина (возбуждённо хихикает) Я невероятно рада сказать вам: добро пожаловать в нашу школу! Вообще у нас все забронировано на годы вперед. Вам повезло, что соседка Конни МакКой внезапно заболела оспой, а то бы у нас не было для тебя места!
Н.: Повезло? Думаю, соседка мисс МакКой не согласилась бы с вами. (Мэдлин щипает её за руку)
Женщина: Все наши девочки так взволнованы, они ждут-не дождутся, когда познакомятся со своей новой подружкой. Давай-ка я сделаю тебе бейджик (достает наклейку и пишет на ней «Привет, меня зовут Бонни Бьюкемпс») Ну вот, теперь все будут знать, как зовут хозяйку этого очаровательного личика!
Н. (берет листок и рвет его) Сделайте мне другой. Просто напишите «Никита».
(Женщина за столом задыхается и лезет за нюхательной солью, а Мэдлин затягивает Никиту в дамскую комнату)
Мэдлин: Не знаю, что это на тебя нашло, но лучше измени свое поведение, ты начинаешь действовать мне на нервы!
Н.: Что, только начинаю? Наверно, я мало стараюсь.
Мэдлин: Ты хочешь, чтобы тебя ликвидировали?
Н.: Ну, хочу.
Мэдлин: Но почему?
Н.: Ты что, не понимаешь? Никто в Отделе меня не уважает. Я думала, все изменится, когда начальником станет Мик, но он такой же, как и все. Я один из лучших агентов! Я классно дерусь! Но какой бы я ни была умной, сильной или красивой, все, что мне светит – это дослужиться до подстилки для Дяди Тома. Такой, как ты.
Мэдлин: Что?!!
Н.: Мэдлин, тебя никто не уважает. Шеф над тобой насмехается, и создает видимость, будто у тебя есть власть, но это только для того, чтобы командовать тобой и использовать как захочет.
Мэдлин: Я заставлю тебя понять, что я – важный и незаменимый сотрудник Отдела...
Н.: О, разумеется, попробуй говорить Полу, что у тебя болит голова чаще, чем обычно, и ты увидишь, насколько ты незаменима.
Мэдлин: Ты не знаешь, о чем говоришь! Я в Отделе намного дольше, чем Пол, я видела, как люди приходили и уходили, но меня никогда не уличали в некомпетентности, не заставали врасплох, и ни разу не втягивали в те смертельные игры, которые каждый день идут в высшем руководстве.
Н.: Я же не говорю, что ты глупая. Нет, ты одна из умнейших в Отделе. Конечно, и близнецы Биркоффы тоже умные, но скорее как дрессированные пони. Но никто не видит всей картины так, как ты. Поэтому, возможно, ты сможешь ответить на вопрос, который уже довольно долго меня терзает.
Мэдлин: И что это за вопрос?
Н.: Почему, когда меня направили на valentine-задание (сами переводите красиво! – Roberta), меня чем-то обкололи, а Майкл всегда соблазняет женщин сам, без всяких препаратов?
Мэдлин: Очень просто. Потому что ты не такая опытная, как Майкл. И не такая умная.
Н. (тепло улыбаясь): Спасибо, Мэдлин. Это многое проясняет. В особенности то, зачем тебе вырезали чуть-чуть мозгов перед тем, как послать соблазнять Леона.
(Мэдлин в шоке, а Никита выходит в вестибюль)
Н. (глянув на новый бейджик, хватает женщину за лацканы): Я же сказала вам, что предпочитаю имя «Никита», а тут все еще написано «Бонни».
Женщина: Милочка, я бы предпочла отложить эту тему до лучших времен, но боюсь, я должна предупредить тебя про «Алую Позорную Ленту».
Н.: Что еще за алая позорная лента?
Женщина: Когда ученица ведет себя так, как не должна себя вести юная хорошо воспитанная леди, она получает красную ленту, которая должна носить на себе, чтобы другие девушки до конца дня её избегали.
Н.: Ой, неужели (дает женщине щелбан) Ну так дайте мне две ленты, я сделаю себе два хвостика.
Ш.: О Господи (в отчаянии ерошит волосы) Мэдлин, мне так неприятно (из дамской комнаты возникает Мэдлин) Ты знаешь, что только что сделала твоя дочь? Она...
Мэдлин: Пол, иди в машину.
Ш.: Но она...
Мэдлин: В машину! Мы уезжаем НЕМЕДЛЕННО!
Ш.: Ладно, ладно.
Н. (наблюдая, как они уходят): Моя мама – просто супер. Это железный кулак в бархатной перчатке. Слушайте, уже полдень, я умираю от голода. Кого мне пристукнуть, чтобы получить поесть?
(Женщина теряет сознание)
(Шеф и Мэдлин едут в Отдел. Шеф за рулем, Мэдлин сидит рядом, страшно злая. После долгой паузы Шеф решается прервать молчание)
Ш.: Я не доверяю Никите.
Мэдлин: Почему? Потому что у неё нет Y-хромосомы?
Ш.: Нет, потому что она ведет себя как ужасная, испорченная стерва. Как и некоторые другие, о которых я сейчас смолчу. (Он выразительно смотрит на Мэдлин, но та не отвечает) Кто-то должен следить за Никитой. Нам нужно внедрить туда еще одного агента.
Мэдлин (злобно) Мы уже внедрили туда агента. Майкл.
Ш.: Не думаю, что Майклу можно доверять дела, которые касаются Никиты. Он все еще любит её.
Мэдлин: Да ну? Так почему бы тебе, чёрт возьми, не имплантировать ему что-нибудь, чтобы он ПЕРЕСТАЛ любить её! Или это было бы НЕ ПО-МУЖСКИ!!!
Ш.: Так о чем я говорил. Когда мы были там, я заметил у них объявление о вакансии посудомойки. Я думаю, ты должна им позвонить.
Мэдлин: Да ты что? Шутишь? Я еженедельно оставляю $500 в салоне красоты вовсе не затем, чтобы упрятать волосы под сетку и портить руки мытьем посуды!
Ш.: Но ведь других оперативниц у нас нет...
Мэдлин: А почему это должна быть именно ЖЕНЩИНА? Потому что мыть посуду – это ЖЕНСКАЯ РАБОТА?!!
Ш.: Нет. Потому, что это женская школа.
Мэдлин: Ах...ну если так...(слегка склоняет голову)
(Шеф останавливает машину у обочины)
Ш. (нежно касаясь плеча Мэдлин) Что-то тебя беспокоит. Скажи мне.
Мэдлин (с дрожащими губами) Это так типично!
Ш.: Типично?
Мэдлин: Ты думаешь, что Майкл –лучший агент, чем я.
Ш.: Вовсе нет (целует её в лоб) Ты намного сексуальнее, чем он (целует её в ухо) Ты мягче, чем он (целует в щёку) И от тебя пахнет лучше, чем от него (начинает целовать её шею)
(Мэдлин хватает свою сумочку и начинает ею лупить Шефа по голове)
Ш.: Что такое! Я же говорил тебе комплименты!
Мэдлин: Ты не воспринимаешь женщин серьезно, правда?
Ш.: Ты о чем?
Мэдлин: О том, что ты сделал с моими мозгами перед тем, как я соблазнила Леона!
Ш.: Господи, так это же было так давно. Я бы и забыл, если б ты сейчас не напомнила.
Мэдлин: Я соблазняла мужчин вроде Леона с 15 лет. И я не забыла, как это делается. Но нееет! Я, видите ли, на это не способна, обязательно надо было сделать меня какой-то дурочкой! А Майкл тем временем морочит по десять женщин за раз. Но и ЭТО не так уж много для игрока вроде Майкла...
Ш. (смеётся): Так вот в чем дело! Мэдлин, это большое недоразумение.
Мэдлин: Да?
Ш.: Ты намного лучший valentine op, чем Майкл. Просто у тебя задание было намного сложнее, чем у него.
Мэдлин (уже спокойнее) Потому что Леон – высокотренированный киллер, и он ожидал ловушки?
Ш.: И это тоже...но ты должна учесть и то, что женщины, которых соблазнял Майкл, были...женщинами!
Мэдлин: Ну и что это означает?
Ш.: Женщины такие доверчивые! Они верят всему, что ты им скажешь. И с ними тебе не нужно из кожи вон лезть, веди себя как хочешь – ведь женщина стерпит все, чтобы удержать мужчину.
(У Мэдлин отвисает челюсть)
Ш.: В конце концов, что такое женщина без мужчины? Ей придётся найти работу, научиться самой зарабатывать себе на жизнь, научиться менять покрышки у машины, не роняя при этом запаску, чтобы она не укатилась на середину дороги. Я хочу сказать, что женщина не способна даже паука убить без криков и обмороков, так как же она может угрожать элите Отдела?
Мэдлин (шарит в сумочке) Как только я найду свои плоскогубцы, ты узнаешь, КАК.
Ш.: О, я вовсе не тебя имел в виду. Ты не такая, как другие женщины!
Мэдлин: Не такая?
Ш.: Конечно, нет. Половина мозгов у тебя есть!
(Мэдлин вперивает в него яростный взгляд)
Ш.: Э-э, я совсем не это хотел сказать, ты же знаешь (Мэдлин становится такой же злобной, как и раньше) Х-хочешь, вечером пойдем в Башню?
Мэдлин: Конечно. А почему бы и нет?
Ш. (радостно): Правда?
Мэдлин: Поужинаем, потанцуем и так далее. И я, может быть, даже надену ту маленькую черную комбинацию, которая так тебя заводит.
Ш. (улыбка до ушей): Серьезно?
Мэдлин: А на следующее утро скажемся больными и повторим все заново.
Ш. (ослабляет узел галстука, чтобы выпустить пар): Это же не трюк? Ты не собираешься использовать на мне свои плоскогубцы?
Мэдлин: Нет...но я хочу, чтобы ты сделал кое-что, что поможет мне забыть про все те гадости, которые ты говорил пару минут назад.
Ш.: О, конечно! Все, что угодно!
(Мэдлин ухмыляется одной из своих самых ужасных ухмылок)
(Где-то через полчаса. Отдел. Волтер смотрит на монитор, который показывает подружку Биркоффа, сидящую в углу камеры).
Подружка Биркоффа: Мне так страшно...
(Мэдлин заглядывает ему через плечо)
Мэдлин: Есть какой-нибудь прогресс?
В.: Нет, сидит там и воет, как гиена в клетке. Думаю, тебе стоит её помучить.
Мэдлин: Я бы с удовольствием, да только это нам не поможет. У неё редкое заболевание – боль её усыпляет. Нужно выждать. Однако я пообещала Шефу, что мне удастся убедить её. Может, поможет визит Биркоффа?
В.: Не поможет, я ведь давно сказал ему, что она – одна из нас. (Разворачивается, чтобы уходить, и вдруг застывает) Должно быть, существует какая-то разумная причина, почему на тебе одежда Пола. Но я не хочу её слышать.
Мэдлин (улыбается): А жаль. Я бы тебе объяснила. Даже я нахожу эту причину весьма забавной – а ведь ты знаешь, что у меня совершенно нет чувства юмора.
(А в это время в школьном кафетерии. Никита доедает греческий салат. К ней подсаживается Конни МакКой с кусочком пирога на тарелке)
Конни: Привет, ты, должно быть, Бонни.
Никита (зажигает сигарету): Меня зовут Никита.
Конни: Э-э, Никита, не хочу быть занудой, но не думаю, что здесь разрешено курить.
(Никита глубоко затягивается и выпускает дым Конни в лицо)
Никита: Отвянь.
Конни (кашляет и разгоняет дым) Это укорачивает твою жизнь.
Никита: Люди, которые лезут не в свое дело, еще больше укорачивают себе жизнь.
Конни: Эй, не надо сердиться, я просто стараюсь вести себя дружелюбно.
Никита: Может, если б ты раньше постаралась, отец бы тебя не бросил. (тушит окурок в десерте Конни и уходит. Конни сидит неподвижно, в её глазах закипают слёзы).
Майкл (садится рядом): Не обращай на неё внимания. Она тебе завидует, ведь ты такая красивая и обаятельная.
Конни: А ты разве не из жюри?
Майкл (смотрит на неё свои фирменным соблазняющим взглядом) Да...
Конни: Тогда мне лучше с тобой не разговаривать (встаёт и уходит).
Б.: (в наушнике) Что, Майкл, не везёт? Если сравнивать соблазнение с игрой в бейсбол, я бы сказал, что ты ударил уже два раза, но не забил ни одного мяча.
Майкл: Когда я вернусь в Отдел, ты у меня заработаешь.
Б.: Ой, как страшно! Сейчас штаны намочу! Если ты вдруг забыл, мой друг неандерталец, я не тот Биркофф, которого ты использовал, чтобы обманывать Отдел или находить девочек. Поэтому я тебя совсем не боюсь.
Майкл: А зря.
Б.: Почему? Потому что ты можешь меня убить? Но тогда тебе придется взять на себя мою работу, а если ты начнешь работать с компьютерами, то тебя будут показывать еще реже, чем сейчас.
(В былые времена Майкл бы живо с ним за такое расправился, но недавнее предательство Никиты вытрясло из него всю душу. Он молча наблюдает за Никитой, которая прокладывает себе путь по вестибюлю)
Б.: Мне пора, они хотят, чтобы я поговорил с моей девушкой.
(Майкл его не слышит. Он смотрит, как Никита налетает на мускулистую посудомойку с длинными блондинистыми кудрями)
Н.(посудомойке): А ну с дороги!
(Посудомойка оборачивается к Никите, и та моментально узнает в ней Шефа. На нем платье, фартук, парик и бумажная шапочка. Его лицо покрыто макияжем, включая накладные ресницы, ярко-красную помаду и мушку на левой щеке)
Ш.: Услышу от тебя хоть одно дурацкое замечание – и ты ликвидирована.
(Отдел)
(Подружка Биркоффа сидит в углу камеры. Открывается дверь и входит Биркофф)
Подружка Биркоффа (ПБ): Джейсон! Что это за место?
Б.: Все нормально, можешь больше не притворяться. Я уже знаю, что ты одна из них.
ПБ: Одна из кого? Я не знаю, о чем ты!
Б.: Ты агент Первого Отдела. Самой засекреченной анти-террористической организации на планете.
ПБ: Нет, это неправда, клянусь!
Б.: Ну...это для меня большое облегчение. Это многое объясняет...вспомни хотя бы, как ты одолжила мой новенький «Ягуар», а через три дня меня вызвали в полицию и сообщили, что он, разбитый в лепешку, валяется на дне кювета. Я бы никогда не простил тебе этого, если бы не знал, что он тебе понадобился для задания. А я-то переживал за какую-то там машину, не понимая, что ты рискуешь своей жизнью для всеобщего блага! Ты простишь меня?
ПБ: Э-э...да...
Б.: А помнишь, как я потратил $500 на суперсексуальное белье для тебя, и единственный раз, когда я его на тебе увидел – это когда я застукал тебя в постели с другим парнем?
ПБ: Это было...очередное задание?
Б.: Конечно! А помнишь, как ты украла все мои кредитки и я должен был вызволять тебя из кутузки, так как ты все деньги потратила на кокаин?
ПБ: О, да! Это точно было задание.
Б.: Да, действительно. Отдел снабжал тебя кокаином, чтобы выйти на международного дилера наркотиков, а потом они потратили мои карточки, чтобы я не узнал, что ты – тайный агент. Очень умно.
ПБ (бормочет): Так здесь выдают кокаин?
Б.: Что ты сказала?
ПБ: Я сказала: «Да! Именно так всё и было!» Мне придется вставать очень рано, чтобы что-то скрыть от тебя!
Б. (смеётся): Хотел бы я, чтобы все мои друзья, которые называли тебя воришкой с липкими руками, были сейчас здесь!
ПБ (подмигивает): А знаешь что? Я бы тоже хотела, чтобы они здесь были!
(Через некоторое время, Никита, читая какой-то буклетик, входит в свою комнату. Она закрывает дверь и обнаруживает, что за ней прячется Майкл. Никита вздыхает и закатывает глаза. Майкл хватает её за плечи)
Майкл: Никита...почему в кафетерии ты была такой грубой с Конни?
Н. (отталкивает его и отходит): Сколько раз еще я должна спасать плохо продуманные задания, прежде чем вы, большие шишки Отдела, поймете, что я ЗНАЮ, что делаю.
Майкл: То есть ты знаешь, как найти Мистера Икса?
Н.: А ты думаешь, я бы сидела в этом притоне под названием «Школа для Юных Леди Фанни Франкс», если бы не знала? (Смотрит в буклет) Тут написано, что у меня еще полчаса до «Репетиции в купальниках», черт его знает, что это такое. Хочешь перепихнуться?
Майкл (удивлен): ну...да...
Н.: Жаль, потому что я не хочу.
Майкл: Никита, я знаю, что это игра. Я знаю, что ты меня все еще любишь. Мы будем вместе...
(Стук в дверь)
Голос Конни: Никита, это я, Конни, ты занята?
Н. (театральным шёпотом): Иисусе, это она! Быстро! Уходи отсюда!
(Майкл направляется в ванную)
Н.: Не туда, идиот! Вдруг она туда зайдет! (задумывается, потом распахивает окно) Быстро! Вылезай!
Майкл: Но это же третий этаж.
Н.: Ну, тогда стой на карнизе, пока она не уйдёт.
(Майкл вылезает из окна)
Майкл: Но здесь нет карниза!
Н. (даёт ему пинка коленом): Добро пожаловать в Первый Отдел. (закрывает окно и открывает дверь, а там Конни с подарком, завернутым в розовую бумагу и перевязанным ленточками)
Конни: Привет, Никита. Я только хотела сказать, как я сожалею, что мы не сошлись. Мне самой никогда не нравились люди, которые пытаются влиять на других и читают им мораль, а ведь именно это я и делала. Так что, пожалуйста, прими этот подарок вместе с моими искренними извинениями.
Н.: Слушай, давай договоримся. Ты мне не нравишься и я не хочу нравиться тебе. Так что если хочешь сделать мне приятное, просто не попадайся мне на глаза.
Конни: Мне жаль, что ты так думаешь. Понимаешь, мои родители развелись, когда я была маленькая, и я всегда хотела иметь старшую сестру, чтобы делать все вместе и...
Н.: Почему ты всё ещё здесь?
Конни: Потому что это моя комната (скрещивает руки на груди и между ней и Никитой начинается матч в «гляделки»)
Н.: А тебе не надо в ванную?
Конни (с вызовом): Нет.
Н.: Отлично. Тогда я посижу там, пока ты не уйдешь. А свой идиотский подарочек можешь забрать и передать какой-нибудь паршивой благотворительной организации, потому мне он точно не нужен (идет в ванную и захлопывает за собой дверь).
Конни (подходит к двери): Но зачем благотворительной организации блок сигарет?
(Дверь открывается и Никита выхватывает у Конни коробку, прежде чем снова забаррикадироваться. Конни триумфально улыбается, а потом слышит стук в окно. Она открывает его и видит Майкла, который висит, отчаянно цепляясь за водосточную трубу)
Конни (вытягивает его): Ты тот парень из жюри, который клеился ко мне в кафетерии?
Майкл: Oui.
Конни: А ты чертовски настойчив!
Майкл: Я не мог не вмешаться, cheri.
Конни: Послушай. Я польщена. Ты действительно классный. Но стать Королевой Свинофермы – это для меня самая важная вещь на свете, и я боюсь сделать что-то, за что меня могут дисквалифицировать.
Майкл: Например, встречаться с кем-то из жюри?
Конни: Точно.
Майкл: Ладно. Тогда я откажусь.
Конни (с грустью): Откажешься видеться со мной?
Майкл: Нет. Откажусь от места в жюри.
Конни (шокирована): Ты это сделаешь только чтобы встречаться со мной?
Майкл: Oui. Пойдем попьём кофе?
Конни: (с улыбкой) Хорошо. Но я должна вернуться вовремя на репетицию в купальниках.
(Когда они выходят, Никита высовывается из ванной и злобно смотрит на то место, где стояла Конни)
Никита: С*ка.
