Киллеры - В ДРУГИХ ВСЕЛЕННЫХ -  - Каталог статей

Это была крыша старого шестиэтажного дома, и человек был на ней один. Черноту ночи пронзал острый взгляд зеленых глаз, привыкших видеть даже в кромешной темноте, твердая рука крепко сжимала холодный металл, дыхание было ровным и незаметным, а инстинкты и пластика – кошачьими. Он весь превратился во внимание и слышал даже шаги паука, плетшего сети над его головой. Вокруг спали дома, устало поблескивая всего несколькими окнами, а летняя ночь разливала повсюду свой густой и пряный аромат свежести, делая человеческий сон еще более крепким и сладким.

Это стоило очень дорого – пригласить его на эту крышу, настолько же дорого, сколько стоила человеческая жизнь, настолько же дорого, сколько стоило его дежурство в чьем-то темном подъезде, в парке или на пожарной лестнице, и почти столько же, сколько стоил его визит на выставку или изысканный прием. Только он знал, сколько стоит жизнь, только он решал, быть ей или не быть. И он знал свое дело.

В окне напротив появился человек, который был ему нужен. Окно было окном кухни, а человек был завернут в алый купальный халат с капюшоном. Халат и должен был быть алым, человек и должен был появиться в кухне именно в это время. Ветер колыхал занавески в распахнутом настежь окне, а где-то в парке у дома вовсю пели цикады. Маленький кусочек свинца с едва слышным присвистом в мгновение ока пересек расстояние между двумя домами, и алый купальный халат потемнел и стал багровым. Капюшон упал на спину, и лишь на миг убийца увидел глаза своей жертвы, взглянувшие прямо на него в свое последнее мгновение. Во взгляде был вопрос, был укор, было удивление. Это были темные, как сама ночь, глаза юной девушки-подростка, девушки, которая жила на этом свете свою последнюю ночь своего последнего, шестнадцатого лета. Один лишь миг взгляд убийцы был прикован к этим глазам, на один миг он замер, завороженный падением уже мертвого тела, а в следующий миг его уже не было на крыше.

Ветер все так же колыхал занавески на окне и все так же пели цикады, а юная девочка была уже слишком далеко, чтобы наслаждаться этими прелестями теплой ночи. Человек, лишивший ее жизни, слишком хорошо знал свое дело...

– Вчера я убил ребенка, – голос был тихим, спокойным, бесцветным и завораживающим, но заворожить собеседника нельзя было никакими интонациями.

– Пойми, Майкл, никто не мог бы сделать это так безукоризненно и... безболезненно, как ты, – человек, стоявший у окна, развернулся и посмотрел на убийцу светлыми, почти прозрачными глазами. Он был похож на коршуна, но на довольно спокойного коршуна. Майкл знал, какая опасность таится под этой внешностью доброго дядюшки, но его нимало не волновала эта опасность.

– Мистер Вульф, иными словами, вы хотите сказать, что намеренно послали меня уничтожить эту девушку?

– Именно это я и хочу сказать.

– Чем же она была опасна?

– Она кое-что знала... – Поль Вульф подошел к письменному столу и налил виски в два стакана из тонкого хрусталя. Один протянул Майклу. – Кое-что, что мне не хотелось бы афишировать. Выпьем за успешно проведенную операцию и забудем об этом инциденте.

– Я не убиваю детей, я предупреждал вас об этом в день нашей первой встречи. Я предупреждаю об этом всех заказчиков. Это мое правило, и я не собираюсь от него отступать. Я надеялся на вашу деловую порядочность.

Голос был по-прежнему твердым и тихим, взгляд не отрывался от Вульфа. В принципе, на Майкла было трудно не обратить внимания, столкнувшись с ним в темном подъезде, трудно было его не запомнить. Пусть черты его лица не были правильными, они были даже не совсем красивыми, пусть одевался он всегда исключительно в черное, пусть движения и слова его были всегда скупыми и неброскими, но невозможно было пройти мимо и не заметить его пронзительных глаз, его силы, энергии, опасности и отчаянного бесстрашия. Тем не менее, он был идеальным киллером благодаря своему умению убивать быстро, безболезненно и бесследно. Он просто исчезал и больше никогда не появлялся в том месте, где лишил кого-то жизни. Да и об отсутствии свидетелей он тоже умел заботиться безукоризненно.

Казалось, его спокойствие нельзя нарушить, нельзя поколебать его невозмутимость, но Поль Вульф не мог не заметить напряжения, вызванного запрещенным убийством, и прекрасно понимал, что все, сделанное против воли Майкла, обернется только против человека, совершившего это, а в данном случае – именно против него самого, против Поля Вульфа.

– Давай не будем искажать факты, Майкл, – Вульф все еще протягивал ему стакан с виски. – Эта девушка уже не была ребенком и она была опасна для меня. Я заплатил тебе приличные деньги за это дело, и, если ты хочешь, я заплачу тебе еще больше, раз уж ты так отнесся к тому, что случилось. Сколько ты хочешь?

– Не в моих правилах, – Майкл решительным жестом отвел от себя руку Вульфа со стаканом, – копаться в личных делах моих жертв, и на сей раз я тоже этого не сделал. Но я могу предположить, что девушка была дочерью или внучкой одного из ваших партнеров, которая случайно наткнулась на важные бумаги или файлы, услышала секретный разговор. Я не стал бы упрекать вас за подобный подход к любому другому человеку, потому что я действительно получаю деньги за молчание, но здесь, учитывая возраст девушки, вы могли бы использовать другие методы. Я не собираюсь идти на компромиссы и забывать о нечистоплотности моих партнеров, поэтому я не собираюсь больше иметь с вами никаких дел.

– Напрасно, – Вульф несколько секунд помолчал, размышляя о чем-то своем и покачивая виски в своем стакане, потом словно вспомнил о Майкле и натянуто улыбнулся. – Ты же знаешь, мальчик, что я не могу позволить тебе просто так отказаться от сотрудничества. Ты видел многих людей, ты можешь сказать где-то что-нибудь не то и тем самым помешать моим делам. Так дела не делаются, Майкл Сэмьюэл.

– Я привык делать дела именно так.

– Нет, ты так не поступишь. Ты во многом проиграешь.

– Вы не единственный мой заказчик, я безболезненно откажусь от вас.

– Я мог бы пойти на какие-то уступки, раз ТЫ такой гордый. Давай, говори, какие у тебя условия.

– У меня было одно условие, и вы его нарушили. Больше условий нет, – Майкл повернулся к двери, чтобы уйти.

– Ты слышал когда-нибудь об Аспиде? – настиг его вопрос Вульфа и заставил остановиться.

– Слышал, но не видел его.

– Естественно. Его мало кто видел и почти все – в последний раз в своей жизни, в последнее мгновение. Этот киллер – единственный, кто может с тобой посоперничать в мастерстве. Он согласился поработать со мной некоторое время, Майкл. Если ты сейчас уйдешь, боюсь, вам посоперничать все же придется. Я буду наслаждаться зрелищем и, возможно, даже сделаю ставку. На него, не на тебя. Остановись, у тебя все еще есть выбор.

– Видите, вы уже нашли достойную замену. Я рад, что не будете обо мне грустить, – Майкл посмотрел прямо в душу Поля Вульфа, и озноб пронизал эту душу до самых пяток. После такого взгляда больше никому не хотелось задерживать Майкла, и Вульф не стал исключением. Дверь тихо закрылась, как будто и не открывалась вовсе.

Поздно вечером Майкл вошел в огромную гостиную, дремавшую в полумраке из-за спущенных тяжелых темно-синих штор. Тихая музыка разливалась по комнате, что свидетельствовало о том, что Медлин придавалась послеобеденной неге. Она действительно возлежала в большом мягком кресле с бокалом красного вина в руке. Откуда-то из глубины большой квартиры доносились голоса. По всей видимости, кто-то серьезно ссорился.

Майкл подошел к Медлин и молча поцеловал ее в висок. Она так же молча подняла на него глаза и внимательно посмотрела. Майкл сел на диван и откинулся на его спинку, прикрыв глаза.

– Я ждала тебя немного раньше, – отметила Медлин.

– У меня был серьезный разговор.

– Все утряслось?

– Да. В общем, да. Что там происходит? – Майкл кивнул в ту сторону, где шумели.

– Это Сеймур. Он привел сюда свою новую подружку, чтобы познакомить ее со мной.

– И тебе она не понравилась, – закончил Майкл без улыбки, но с намеком на нее.

– Как видишь. Кстати, я ни слова не сказала и была очень мила.

– Догадываюсь. Ты умеешь повлиять на него.

– Он похож на своего отца.

– На кого бы он ни был похож, ты мастер своего дела.

– Да... – Медлин помолчала, поднеся бокал к губам, а потом добавила: – Хорошо, что ты не потребовал у меня ребенка. Твой ребенок женился бы, не знакомя со мной свою невесту.

– Да, ты права, судьба оказалась благосклонна.

Майкл какое-то время просто разглядывал Медлин, а она, словно не обращая на него внимания, продолжала слушать музыку. Она была старше его, по крайней мере, на десять лет, но все еще не собиралась терять свою привлекательность. Она была верхом элегантности и сдержанности, ее ум граничил с гениальностью, а красота сбила с ног не одного мужчину. Темные волосы и темные глаза, потрясающая фигура, паранормальные способности психолога, аристократичность и сила – это были основные ее черты. Они с Майклом стоили друг друга и ни в чем друг другу не уступали, знали об этом и знали о том, что с легкостью воспримут разлуку, помня друг друга всю оставшуюся жизнь.

Откуда-то из недр квартиры вырвался взъерошенный Сеймур, преследовавший заплаканную блондинку в таком коротком платье, что было не совсем понятно, зачем оно ей вообще нужно. Сеймуру уже перевалило за двадцать и он был очень смышленым парнем, слегка сдвинутым на компьютерах и всем, что с ними связано. Майкл даже подозревал, что он подпольный хакер. Но что касается личной жизни, в этом Сеймур полностью зависел от матери, сам того не подозревая. Его мучили неискоренимые комплексы, и он предпочитал жизнь затворника общению со сверстницами, тем более что они почему-то все равно в его жизни не задерживались.

– Что у вас стряслось? – Медлин приподняла тонкие брови, изображая крайнюю степень удивления.

Сеймур никак не отреагировал на ее вопрос, а девушка обернулась, устремив на Медлин взгляд блестящих от слез аквамариново-голубых глаз. Она была очень хорошенькая, но Майкл не сказал бы, что у нее была внешность типичной блондинки, которой залюбуешься, но никогда не запомнишь. Эта девушка была даже слегка грубовата, но было в ней что-то милое, привлекательное, что заставляло задуматься о ней. Озорной носик, россыпь веснушек на нем, пухленькие губки, к тому же, надутые от обиды, длинные волосы цвета спелой ржи, сама очень высокая, больше похожая на спортсменку, чем на манекенщицу, – такие девушки в окружении Сеймура до сих пор не наблюдались. Парень явно делает успехи.

Воспользовавшись возникшей паузой, Сеймур схватил свою подружку за руку, да так крепко, что девушка вскрикнула и обернулась к нему.

– С ума сошел? Сломаешь мне руку! – голос ее оказался на удивление низким, хрипловатым, чувственным.

– Куда ты идешь? Уже поздно.

– Ничего страшного, я не дам себя в обиду.

Она с силой вырвалась и исчезла за дверью. Сеймур на мгновение остановился и умоляюще посмотрел на мать и Майкла, но понял, что помощи ждать неоткуда и метнулся следом за девушкой.

– Никита! – кричал он, грохоча подошвами тяжелых ботинок по лестнице. – Никита!

– Можно поставить на этом точку, – Медлин довольно улыбнулась, встала из своего кресла, подошла к Майклу со спины и приобняла его за плечи. – Она не вернется.

– Ты почти мурлычешь. Может быть, дашь парню немного свободы?

– Свободу нужно заслужить, а он меня пока не убедил в этом, – Медлин медленно склонилась над Майклом и поцеловала его в мочку уха, потом добралась губами до скулы и в самое ухо до мурашек горячо прошептала: – В отличие от тебя.

– Что за имя Никита? – Майкл обернулся к ней.

– Не знаю, – Медлин пожала плечами и села на спинку дивана. – Мне тоже не понравилось. Майкл, кто такой Аспид?

– А что? – взгляд Майкла был спокойным, но испытующим.

– Позвонил мужчина и сказал, что тебя ищет Аспид. Это связано с твоим бизнесом?

– Но я так и не поняла, то ли это и звонил Аспид, то ли для тебя просто передали от него информацию...

Вернулся Сеймур с потерянным видом. Он остановился в дверях, с трудом соображая, на каком он свете, потом затуманено посмотрел на мать и Майкла.

– Она ушла. Я не догнал ее. Вообще не нашел. Наверное, спряталась.

– Нужно было получше искать, – сделала вывод Медлин.

– Я искал, но она обвела меня вокруг пальца.

– Мужчина ты или нет? Неужели тебе нравится, когда с тобой это проделывают?

– Она тебе понравилась? – с надеждой в голосе спросил парень.

– На первый взгляд – не очень, но я могла бы привыкнуть к ней.

Сеймур задумчиво поморгал близорукими глазами за стеклами очков в тонкой оправе, пригладил рукой мягкий ежик русых волос.

– А тебе? – обратился он к Майклу.

– Нас не познакомили. Что я могу ответить? Кажется, обычная девочка.

– Она не девочка! – возмутился вдруг Сеймур. – Она на год старше меня.

– И что тебя так рассердило? – удивилась Медлин.

– Неужели вы и меня считаете ребенком?

– Боже упаси. – Медлин улыбнулась своей универсальной улыбкой, которая абсолютно ничего не означала, тем самым заканчивая разговор. Раздосадованный Сеймур скрылся в одной из комнат.

– Познакомился с ней на вечеринке в интернет-кафе месяц назад, – объяснила Медлин. – Собирался жениться, во всяком случае, мосты уже наводил.

– И что ты им сказала?

– Да ничего особенного, просто отметила, что у Сеймура большие планы на будущее. Естественно, я скрыла это под ликом рекламирования его достоинств, но на нее подействовало.

– Так что тебе передал Аспид?

– Что он тебя ищет.

– Да. Я сказала, что ты должен быть дома к двенадцати и он может перезвонить.

– Ах да, тебе есть почта, – Медлин встала со спинки дивана и взяла со столика несколько конвертов.

– Можешь приготовить мне чашку кофе?

– Пожалуйста.

Когда она вышла в кухню, Майкл открыл один из конвертов и пробежал содержимое глазами. Дойдя до конца, он удовлетворенно кивнул и устало прикрыл глаза. Когда вернулась Медлин с подносом, на котором дымился горячий кофе и благоухали свежестью булочки с джемом, он мгновенно отогнал от себя наползавшую дрему и благодарно принял из ее рук чашку.

– Я должен уехать, Медлин, – сообщил он. – Мне предложили работу на юге. Думаю, это продлится недели две.

– Что, прямо сейчас?

– Да. Прямо сейчас. Я бы подождал до утра, но времени у меня мало, а я не привык опаздывать.

– Но ты хотя бы позвонишь мне? Я не знаю, когда тебя ждать.

– Меня не нужно ждать. Я вернусь, когда закончу свои дела. Если позвонит этот Аспид, передай ему, пожалуйста, чтобы продолжал искать. Я жду его.

– Майкл Сэмьюэл, – она села к нему на колени и пристально посмотрела прямо в его глаза, – придет когда-нибудь день, когда тебе не придется никуда ехать?

– Не думал, что тебя это тяготит.

– Не тяготит. Меня это бесит, – она встала на ноги и, слегка оттолкнув Майкла, вышла из комнаты.

Когда Майкл вышел из подъезда, перекинув через плечо тяжелую сумку, на дне которой лежал его неизменный чемоданчик с оружием, часовая стрелка переползла за полночь. Он должен был ехать немедленно – новый заказ был ему на руку, потому что позволит поводить за нос Аспида и Поля Вульфа, выиграть время и одержать верх. Это была далеко не первая опасность в жизни Майкла, и он отнесся к ней спокойно – пока никому не удалось выиграть у него поединок. Конечно, Аспид был не похож на других стилем и славой, которая о нем ходила, но тем интереснее будет оказаться с ним один на один и испробовать свои силы.

Майкл подошел к своей машине – серебристому "Мерседесу" новейшей модификации, – открыл дверцу, бросил сумку на заднее сидение и хотел было сесть за руль, но услышал в двух шагах от себя странный звук. Сработали выработанные годами инстинкты, он в мгновение ока обернулся, нащупав в кармане курок, и его глаза, казалось, осветили стоянку. Во всяком случае, он ясно увидел всю окружавшую его обстановку. Обнаружив существо, издававшее подозрительные звуки, он едва не улыбнулся своей реакции. Рядом с его машиной на высоком бетонном бордюре сидела, уткнувшись лицом в голые коленки, подружка Сеймура и сдавленно всхлипывала.

Не в правилах Майкла было вмешиваться в такие ситуации. Он опять повернулся к машине, но что-то остановило его. Девушка сидела одна на стоянке перед чужим домом среди ночи и плакала. Ему было наплевать на ее слезы, но это была девчонка Сеймура, оказавшаяся жертвой Медлин, а это обычно очень дорого жертве стоило. К тому же Медлин была бы рада, если бы Майкл поставил точку под всей этой историей, а Никита навсегда ушла из ее жизни.

– Ты что здесь делаешь? – почти со вздохом спросил он, обернувшись к девушке.

Она подняла на него взгляд, обиженный на весь мир, и всхлипнула. Смешная, заплаканная, в этом своем коротеньком платьице, с оттопыренной от обиды губкой, она почти развеселила не умевшего смеяться Майкла, но он все же не улыбнулся.

– Не видишь? Сижу, – расплывчато ответила она.

– Почему здесь?

– Больше негде. Я не вернусь к Сеймуру и к его стерве-мамочке. Думаешь, я не поняла, что это она управляет всеми его мыслями?

– А ты не полная дура, – заключил Майкл.

– Спасибо, – обиженная губка выпятилась еще больше.

– А домой почему не идешь?

– Не могу. Я живу за городом, а электрички пойдут только утром.

– А такси зачем?

– На такси мне не хватит, – она потрясла над травой своей сумочкой, которая от такого жесткого обращения отчаянно задребезжала всем своим содержимым. По всей видимости, этим она попыталась доказать отсутствие в этой сумочке необходимой суммы денег.

– Я добавлю. Сколько тебе нужно?

– Еще чего! – она даже на ноги вскочила от возмущения. – Не надо мне платить, я и сама уйду. Ты же хахаль Медлин? Мне не нужны от тебя никакие подачки.

– Как хочешь, – пожал плечами Майкл. – Тогда сиди и жди электричку.

Три секунды она помолчала, выдерживая паузу, а потом окликнула его, уже севшего в машину:

– А сам ты куда едешь?

– Не твое дело.

– Может, ты меня подвезешь? Это совсем не далеко, в десяти километрах от Сан-Франциско.

Майкл решил плюнуть на девчонку и сосредоточиться на своих делах. Не хватало еще терпеть кого-то хлюпающего носом по правую руку от себя. И, опять же, не в его правилах брать с собой попутчиков. Мотор завелся, как будто ждал этого – чуть ли не с радостью. Машина тронулась с места, мягко зашуршав шинами по асфальту. Никита уже не плакала и смотрела на него почти с испугом. Видимо, она представила себе светлые перспективы сидения на стоянке до утра. Но какое ему до нее может быть дело? Он заметил, что она судорожно вздохнула и отвернулась от него. Действительно, чего можно ждать от любовника только что разбившей ее сердце женщины? Рука сама собой потянулась к рычагу, и машина дала задний ход.

– Садись, – коротко сказал Майкл, открывая дверцу прямо перед ее носом. – Только пообещай не всхлипывать, потому что высажу на первом же перекрестке.

– Вот еще, – Никита, не заставляя его повторять, скользнула на место пассажира и уютно затихла.

Майклу показалось, что она задремала, и он облегченно вздохнул – по крайней мере, будет молчать. До пригорода он доберется быстро и забудет об этой девчонке и обо всем, что с ней связано. В конце концов, разве она ему помеха? Пусть себе едет, не высаживать же ее в самом деле посреди дороги и не оставлять на холодном бордюре стоянки в одном лишь легеньком летнем платье.

Когда он уже почти забыл о ее существовании, Никита вдруг заворочалась и открыла глаза.

– Почему ты решил, что я собираюсь реветь всю дорогу? – спросила она, подперев щеки кулаками, и уставилась на него большими любопытными глазами.

– Послушай, у меня нет желания с тобой болтать. Давай ты поедешь молча.

– Я не люблю ездить молча. Почему ты так со мной разговариваешь? Я, между прочим, женщина. Не можешь позволить мне пококетничать?

– Кокетничай с Сеймуром. Я перерос этот возраст.

– А сколько тебе лет?

Майкл смерил ее тяжелым взглядом в надежде, что она потеряет охоту болтать и перестанет на него смотреть. Нет, не подействовало, она только пожала плечами в ожидании ответа.

– Тридцать три.

– Ну на тебе, а говоришь, что перерос. Отличный возраст. Символический, можно сказать.

– Только без безумных параллелей, – Майкл начинал считать километры до ее пригорода.

– Тебя зовут Майкл. Сеймур говорил мне. Он сказал, что ты не любишь разговаривать и когда тебе капают на мозги.

– Видишь, он очень хорошо тебе меня описал. Странно только, почему ты не сделала выводов.

– Знаешь, я решила, что меня это не касается. Мне же все равно, как ты будешь вспоминать обо мне, когда высадишь у моего подъезда. Правда же?

– С чего ты взяла, что я буду о тебе вспоминать?

– Не будешь?

– Нет. Послушай, Никита, сколько тебе самой лет?

– Двадцать два, – она удивленно моргнула.

– А с виду не дашь и семи. Помолчи, пожалуйста, я должен смотреть на дорогу.

– Я же не заставляю тебя смотреть на меня, – девушка лукаво прищурилась, но потом вспомнила, что ее обидели, и отвернулась. Майкл не смотрел на нее, но знал и так, что сейчас она развлекается тем, что оттопыривает свою губку. По крайней мере, замолчала.

Они уже въехали в маленький поселок недалеко от Сан-Франциско, когда Майкл заметил, что Никита спит. Она откинула голову на спинку сидения, повернув лицо к Майклу. Ее волосы легонько поглаживал ветер, и Майкл подумал, что она специально отвернулась, чтобы ей не дуло в лицо. А он и не подумал прикрыть окошко. Какие глупости! Какое ему дело до того, что на нее немного подует из окна? На стоянке ей было бы не намного теплее.

Во сне она казалась куда взрослее, чем Майклу показалось поначалу. Может быть, если бы она поменьше действовала ему на нервы, могла бы даже не вызвать антипатии. Но причем здесь антипатия? Он просто не любит назойливых людей вообще и назойливых женщин в частности. Все-таки у Сеймура дурной вкус, ничем его уже не исправить. Медлин придется тратить много сил и энергии на то, чтобы бороться с такими белоснежками из года в год. Майкл легонько потряс Никиту за плечо.

– Просыпайся. Приехали. Где твой дом?

Она открыла глаза и пару секунд усиленно соображала, где вообще находится. Потом провела ладонью по лицу, убирая навеянные ветром волосы, и улыбнулась.

– Я уснула. Совсем выдохлась. Вон там, возле сломанного дерева поверни направо.

На повороте Майклу показалось, что он слышит странное дребезжание, и машину слегка повело в сторону. Он резко затормозил и свернул к тротуару. Шина была не просто спущена, он давно ехал на ободах. Никита совсем выбила его из колеи, если он не почувствовал этого раньше. Он поднял голову и увидел ее лицо прямо над собой. Она выглядывала в открытое окошко с нескрываемым любопытством.

– Шина лопнула? И что теперь? Запаска есть у тебя?

– Есть. Поменяю и поеду дальше.

– Слушай, да куда ты несешься на ночь глядя? Далеко, что ли? Ну я же не спрашиваю, к кому и зачем. В какой хоть город?

– В Лос-Анджелес.

– И когда тебе нужно там быть?

– Послезавтра.

– Успеваешь еще. Ну что туда ехать? Тем более на такой машине. Она же как лань летит. Не понимаю: чего ты так нервничаешь? Случилось что-нибудь?

– Ты сказала, что не будешь больше ни о чем спрашивать.

– Ну извини, извини. Меняй свое колесо, а я дальше и пешком дойду.

– Иди, – Майкл встал на ноги и пошел к багажнику за запасным колесом. Он слышал, как хлопнула дверца, и Никита двинулась по направлению к нему.

– Спасибо, что не оставил замерзать на стоянке, – услышал он рядом со своим ухом. – Пока.

– Пока, – не поворачиваясь ответил он. Инцидент был исчерпан, и теперь можно было спокойно ехать по намеченному пути.

Майкл поменял колесо, по своему обыкновению аккуратно сложил инструменты и лопнувшую камеру в багажник и продолжил свое путешествие. Ему было о чем подумать в тишине, благо сейчас тишина была ему обеспечена – Никита охотно удалилась, а колесо больше не дребезжало и не лопалось.

Предстоявшая работа в Лос-Анджелесе не представляла собой ничего сверхъестественного, обычное убийство в любом удобном месте. Значит, даже рисковать не придется. Заказчик сам по себе представлял куда больший интерес, чем работа, которую он собирался поручить Майклу. Его звали мистер Джонс, и он был одним из самых богатых людей Северной Америки. Естественно, Майклу он выслал не открытое письмо, а использовал условные обозначения и не уточнял никаких подробностей. Дело хорошее и на этом можно неплохо заработать, а потом, вероятно, в чем-то изменить свою жизнь.

Последнее убийство подействовало на него сильнее, чем он мог предположить. Он лишил жизни не одного человека и давно научился отключать свои эмоции, но впервые он убил подростка. Темные глаза девочки, полные укора и смерти, то и дело возникали перед его мысленным взором. В такие моменты он вдруг начинал жалеть о том, что когда-то избрал этот путь. Но ничего изменить уже нельзя – девочка мертва, а он жив и должен добраться до Лос-Анджелеса как можно скорее, чтобы встретиться с единственным человеком на свете, которому можно довериться и выслушать от него дельный совет. Это был Вальтер, старый учитель Майкла. Почему-то вдруг возникло непреодолимое желание повидаться с ним, а письмо мистера Джонса оказалось как раз на руку.

Мысли Майкла опять были жестоко прерваны. Он проехал мимо старого трехэтажного дома, из которого, как ему показалось, прямо вслед за машиной несся затхлый запах напичканности-по-завязку-людьми. Уже проехав метров сто от дома, он вдруг сообразил, что привлекло его внимание, – на крыльце одного из двух темных подъездов громоздились два чемодана, а рядом с ними уныло сидела Никита. Это было выше его сил! Неужели он не избавится от нее сегодня? Ну нет уж, пусть сидит и решает свои проблемы без него. Он достаточно наигрался с ней этой ночью, а теперь вполне имеет право проехать мимо и не заметить. Вспомнились ее глаза – живые, любопытные, немного наивные. Она, конечно, постарше той девочки в красном халате и девочкой ее уже не назовешь – лучше просто молоденькой женщиной, – но вполне возможно, если он ей поможет, так редко мучившая его до сих пор собранная в кулак совесть замолчит и перестанет терзать память.

Майкл с досадой затормозил и дал задний ход. Никита, опустившая голову на один из своих чемоданов, удивленно на него посмотрела и привстала.

– Ты зачем вернулся? – спросила она без тени раздражения, когда он опять, как на стоянке, открыл перед ней дверцу.

– Задаешь слишком много вопросов, – холодно отметил Майкл. – Куда тебя еще отвезти?

– Никуда. Я дождусь утра и пойду к подружке, а сейчас она у своего парня. Придется подождать. Ну сколько там до того утра?

– А почему ты с чемоданами? Еще с кем-то поссорилась?

– Да. С хозяйкой. Не заплатила ей вовремя, она и выставила чемоданы за дверь. Глупая история.

– Подумай хорошо, куда тебя везти.

– Да ты поезжай в свой Анджелес, опоздаешь ведь. Все равно тебе не нравится меня катать. Я уж как-нибудь сама разберусь со своими проблемами.

– Как хочешь, – Майкл почти с досадой захлопнул дверцу. Ему надоело играть в сестру милосердия, он должен был быть уже далеко отсюда и был бы, если бы не Никита с ее ссорами и выселениями отовсюду.

– Эй, стой! – закричала вдруг девушка и энергично замахала руками. – Я придумала.

Майкл постарался держать себя в руках, что обычно удавалось ему без особого труда, благодаря постоянной работе над собой и элементарной привычке. Он мог совершенно спокойно убить человека и уйти с места преступления, не привлекая внимания собравшейся толпы, но выдерживать эту юлу он не мог и опасался, что еще минут десять, и он просто повредится рассудком. Прикрыв глаза, чтобы собраться, он снова открыл дверцу, не произнося ни слова.

– Знаешь, у меня мать в Санта-Марии, наверное, я к ней съезжу. Все равно жить негде.

– Нет, Санта-Мария – это слишком, – Майкл даже предположить не мог, что ей приспичит ехать в такую даль.

– Но тебе же почти по пути! Я не прошу тебя везти меня в Мэн.

– А тебе жалко, да? Слушай, я заплачу тебе.

– Тебе нечем платить за квартиру и такси. Чем ты мне заплатишь?

– У матери попрошу.

– Не нужны мне твои деньги, только поменьше разговаривай.

Майкл вышел из машины, уложил чемоданы Никиты в багажник и снова сел за руль. Девушка к тому времени уже скрутилась калачиком на переднем сидении и сосредоточенно ковыряла ногтем царапину на коленке. Надо отдать ей должное, до самого выезда из поселка она не проронила ни слова и даже не смотрела в сторону Майкла. По всей вероятности, придется привыкать – раньше, чем в Санта-Марии, от нее не избавиться.

Когда выехали на трассу, Майкл обратил внимание на то, что нервы его на пределе, и какое-то время пытался сообразить, что именно так его раздражает. Оказалось, Никита вынула из сумочки пакетик арахиса и задумчиво грызла орешки, издавая душераздирающий хруст.

– Ты можешь не делать этого? – взмолился Майкл.

– Чего не делать? – не поняла девушка, удивленно моргнув.

– Не хрустеть.

– Извини, я не подумала, что это может тебя раздражать. Я просто проголодалась. Какой ты нервный.

– Я не нервный, но этот звук терпеть не могу.

– Медлин что, не любит орешки?

– Не любит.

– А ты попробуй сам, тогда перестанешь слышать меня.

– Нет, спасибо.

Никита спрятала орешки и устроилась спать. Ей было не совсем удобно – валик давил в ухо, а правая рука никак не могла найти себе места. Несколько минут Майкл наблюдал за ее действиями, а потом нажал на рычажок под ее сидением, и оно разложилось, превращаясь в удобное ложе. Девушка благодарно улыбнулась и тут же затихла.