Страница  1 2 3 4 5 6 7 8 

Хорошо, что большая часть моей работы заключается в переводе огромного количества документов и если возникает необходимость, то я могу работать дома. Сегодня Мишель внезапно заявился ко мне в офис и сообщил, что ему срочно необходимо уехать на 2 дня и мы с Адамом останемся одни. Вручив мне, что называется план мероприятий, месье Лепанж развернулся и исчез, сообщив напоследок, что мобильный отключит. 
Последнее заявление довело меня буквально до белого каления, поскольку неделю назад у нас был грандиозный скандал из-за того что я забыла зарядить мобильный, который естественно отключился в самый неподходящий момент. Собственно таковым он был для Мишеля, я то весело провела время, гуляя по городу, а затем отправившись в клуб. Вернуться домой, что называется, до наступления комендантского часа я смогла, ощущая себя практически Золушкой, стремящейся успеть до боя курантов, но Мишель все равно осерчал. А самое обидное, что всю программу я сообщила заранее, как он и хотел, даже указала название клуба. Ну и что такого, если в итоге мы с Жюстиной зашли в другой? Они же все равно на одной улице расположены. И подумаешь, обещала к одиннадцати, а получилось на час дольше, все равно часы долго били, а что на один удар больше разве это принципиально? 
Но Мишелю такие доводы не показались весомыми. Если бы взглядом можно было испепелять, то от меня осталась бы только чайная ложка праха. И ведь практически ничего не сказал, да и голос был еле слышен, но у меня коленки тряслись, и весь хмель мгновенно улетучился. Честно, боялась, что он меня ударит, но обошлось. Так что мы с Жюстиной в ближайшее время опять собираемся развлечься. 
Так неужели сейчас Мишель решил меня наказать подобным образом? Ну если так, то это все равно, что пугать ежика кактусом. Я и так месье Лепанжу не звоню, потому что он на работе очень занят и ему не до меня, а дома мы и так вместе. Скоро будет два месяца, как мы с Лапсом практически живем в доме Мишеля, зачем только я аренду за свой дом плачу? 
Кстати если звонит Адам, то Мишель отвечает всегда и как рассказывал ребенок, папа ни разу не сообщил, что занят и перезвонит позже, как он частенько говорил мне, пока я не разозлилась и не удалила номер Мишеля из телефона. Но зато заветный номер записан у меня в ежедневнике, блокноте и еще нацарапан на кредитке. А это уже специально, если украдут, то представляю, как воры будут маяться, пытаясь ввести то, что похоже на пин-код! 
Просто замечательно, что мы с Адамом на целых двое суток предоставлены сами себе. Шеф разрешил взять работу на дом и три дня не появляться на службе, красота! Безусловно, не собираюсь я выполнять садистские распоряжения – подъем 6.00 и пробежка по кварталу. Еще чего! Конечно, Мишель и Адам делают это каждое утро, но без меня, а одного Адама я не отпущу. 
О, красным подчеркнуты задания для меня – сдать анализы крови и посетить психоаналитика. Все успокоится не может, а я ведь четко сказала – не буду и даже демонстративно высыпала в мусорный пакет все прописанные лекарства на глазах у Мишеля. Он ничего не сказал, но с тех пор еда, которую он готовит для меня, имеет своеобразный привкус. Когда я стала жаловаться, он сказал, что это из-за новых приправ, но теперь подозреваю, что дело в таблетках, которые он мне скармливал таким образом. Но доказательств у меня нет, так что устраивать скандал Мишелю бессмысленно, придется все оставить как есть, только впредь готовить буду сама, а то избаловалась. 
В сущности, разделение обязанностей меня вполне устраивало – Мишель готовит и разбирается с всякими поломками, я стираю и убираю, походы за покупками совместные. Расходы делим так – четверть вношу я, остальное он. Отстаивая свою независимость, расходы я предлагала делить на треть, поскольку нас трое, но Мишель был непоколебим. Он и так зубами скрежещет, если я что-то оплачиваю, а за последние две недели несколько моих чеков были возвращены под предлогом, что за товар уже заплачено. 
Похоже, Мишель считает, что несет за меня полную ответственность, в том числе и материальную. Конечно, с одной стороны хорошо, но с другой означает полную зависимость, а я так не хочу и не могу. Интересно, как с Мишелем Елена уживалась? Но насколько я поняла, она вышла замуж совсем юной и не работала, так что для нее все было естественно. Да и убирать дом самостоятельно для нее проблемы, наверное, не представляло, все равно делать нечего. А вот у меня хватает хлопот и без протирки мебели полиролью. Не понимаю, почему нельзя пользоваться услугами приходящей уборщицы? Но раз Мишель уехал, то сейчас же позвоню мадам Генриетте и пусть приступает. Боюсь придется заплатить по двойному тарифу поскольку дом, чего греха таить, я довела до состояния свинарника. Нет, на видных местах все прилично, а вот в закоулках… Ничего, все поправимо, ну а постепенно надо внушить Мишелю, что делать все самостоятельно абсолютно ни к чему. Особенно, если есть люди, которые делают это гораздо лучше. 
Сбежав с работы пораньше, благо шеф отсутствовал, я вихрем пронеслась по супермаркету и, накупив всяких вкусностей вроде сыра и мороженого, вернулась домой. Грустный Адам, держа на коленях Лапса, сидел на крыльце. 
-- Чего ты? Папа же уехал ненадолго – попыталась утешить я ребенка. 
-- Все равно уехал 
-- Зато представь, как будет здорово, когда вернется. А сейчас нечего страдать, пошли наслаждаться жизнью. 
-- Это как? – в глазах Адама вспыхнул неподдельный интерес. 
-- Увидишь. 
Именно в эту минуту раздался звонок мобильного, и я услышала всхлипывания Лауры Орильян. Вероятно, если бы все слезы, которыми Лаура щедро окропляла себя и окружающих по поводу и без собрать в одном месте, то Аральскому морю точно не грозило бы исчезновение. 
-- Он меня бросил – разобрала я сквозь рыдания. 
-- Кто, Андре? – изумилась я, помня, какими влюбленными глазами этот парень смотрел на мою подругу. 
-- Какой Андре? – осведомилась Лаура даже перестав плакать – нужен он мне как рыбке зонтик, нет Николя любовь всей моей жизни, он ушел. И рыдания возобновились 
-- Какой Николя? 
-- Николя Перрен! 
-- Тот самый? 
Надо же как отстала от жизни, у людей такие страсти кипят, а я не в курсе. 
-- Лаура, может ты хочешь встретиться, поговорить – заворковала я, стремясь к сенсации как гриф к падали. 
-- О, Мари ты всегда меня понимаешь – обрадовалась Лаура. 
Договорившись встретиться через 4 часа и предвкушая удовольствие от массы всевозможных сплетен и слухов, которыми всегда щедро делится Лаура, я отключила телефон. И тут до меня дошло – Адам. Мишель явно не одобрит решение оставить ребенка одного дома. 
-- Адам, хочешь пойти со мной? 
-- А куда? 
-- В боулинг – решила я, прикинув, где ребенку будет, чем заняться, пока мы будем перемывать кости общим знакомым. 
-- Хочу – стал подпрыгивать от удовольствия Адам. 
-- Тогда перекусим, дождемся пока закончат уборку и поедем. 
Вот что значит профессионал! Дом просто сверкает, любо-дорого смотреть. Все, больше с тряпкой я не бегаю! Надо улучшать свою жизнь, все-таки в XXI веке живем. 
Вернувшись домой только в третьем часу ночи, мы с Адамом продолжали обмениваться впечатлениями. 
-- Пьер просто умрет от зависти. Он никогда еще не был в ночном клубе и такого не видел. Да и остальные тоже. 
-- Адам, ты только папе не проболтайся. 
-- Клянусь. 
Ох, не знаю. Может лучше самой рассказать заранее? Или надеяться, что все останется в тайне? Нет, ну надо же было этой извращенке потащить нас в клуб «Фигаро», я то там не была ни разу и понятия не имела, что гвоздь шоу мужской стриптиз. Конечно, посмотреть можно и даже не раз, но не в компании восьмилетнего ребенка! А администратор клуба куда смотрел, что предупредить было нельзя? Хорошо, что Адам появление толпы обнаженных мужчин воспринял вполне адекватно, а я по дороге домой прочитала целую лекцию на тему «уважающий себя мужик голым перед чужими женщинами за деньги не танцует» но как-то мне погано на душе. 
-- Да ладно тебе! Не переживай – укладываясь в постель стал утешать меня Адам. 
-- Мы были в Таиланде, там и не такое видели. Один парень даже к папе приставал. 
-- И что? – заинтересовалась я, живо представив картинку соблазнения Мишеля геем. 
-- А ничего. Папа ему что-то шепнул на ухо и чуть прикоснулся рукой к груди, так он весь скривился и сразу ушел. 
-- А папа? 
-- Улыбался. 
Ну он отец, ему виднее где с ребенком отдыхать, а вот я сглупила. Хотя чего теперь биться головой о стену? Что сделала то сделала, но все-таки Мишелю покаюсь. 
-- Спокойно ночи Адам. 
-- Спасибо. Было так здорово. 
Ну, в принципе да, мальчик не слезал с дорожки в боулинге часа три, потом посидели в ресторане, а уж потом нас понесло в этот клуб, видите ли, впечатлений мало было! Хотя некоторые из парнишек были ничего, очень зажигательные. 
А роман Лауры с Николя это вообще лично для меня новость века. Дело в том, что Лаура моя одноклассница, а Николя учился двумя классами старше и был моей первой любовью. Конечно, сознавая собственное убожество, я и на два метра боялась подойти к светилу, но любить не переставала. И вот однажды весной он сам подошел ко мне и предложил встречаться, причем это было во время большой перемены на школьном дворе, и нас видела наверное большая половина школы. Я долго недоуменно смотрела на Николя а потом изрекла «нет» и гордо развернувшись, пошла прочь. Уже через минуту я осознала, что натворила, но было поздно. Именно тогда я впервые засомневалась в наличии у меня мозга, а уж вера в то, что я человек разумный была утрачена навсегда. На всю школу я прославилась как ненормальная, отказавшая а)капитану футбольной команды; б)самому красивому парню школы; в)просто зайке Николя Перрену. 
Естественно Николя с этого дня в упор меня не видел, в принципе другого и нечего было ожидать, но что и все остальные намечавшиеся поклонники меня оставят – вот это было ударом. В отместку, я не нашла ничего лучше как начать встречаться с Кристианом – главой банды байкеров и грозой района. Уж не знаю, чем бы все закончилось, я ведь почти забросила учебу и не ночевала дома, если бы не забрали меня в полицию за драку. Точнее наша банда подралась с другой, из соседнего района. Вот всех и повязали, потом допрашивали и выяснилось, что мне только 16 лет и живу я с бабушкой. Вот тут то и вмешалось провидение в лице инспектора полиции, симпатичного, кстати, мужчины лет 45, проникшегося ко мне симпатией. После того как врач обработал мои ссадины и ушибы, большая часть которых была получена не в самой драке, а когда жандармы весьма бесцеремонно грузили нас в фургон, он дал мне поесть, а затем устроил экскурсию по участку, показав задержанных «ночных бабочек» и пару бродяг и спросил «неужели я хочу стать кем-то подобным?». Причем просто так спросил, без всяких назиданий и даже ответа не стал дожидаться, отвел в пустой кабинет и разрешил поспать. Правда я так и не заснула, проплакала всю ночь, а на рассвете месье Гравен, именно так звали офицера, отвез меня домой, даже не составив протокол. Стоит ли говорить, что обращение с остальными задержанными было несколько иным? 
Вечером, когда по моим расчетам Кристиана должны были выпустить из участка, я позвонила и сообщала, что мы расстаемся и у меня теперь другая жизнь, но он не стал меня слушать и бросил трубку. Несколько дней во мне боролись чувство страха, что Кристиан объявится и надежда, что он позвонит и попросит вернуться. 
Ничего не дождавшись, взялась за учебу и окончила школу с очень даже неплохим аттестатом, а в ночь после выпускного бала уехала из Ниццы. С тех пор больше чем на один день я в родной город не возвращалась и с одноклассниками отношений не поддерживала. Исключением стала Лаура, с которой мы очень сблизились во время учебы в Париже, но что она была влюблена в Николя с 12 лет было для меня полным откровением. Она все-таки получила вожделенный приз, но Николя оказался болен «синдромом Колобка», есть такой герой русских сказок, который уходил от всех, с кем сталкивала его судьба. Вот и Перрен не прожив и полгода с моей подругой решил, что ему в жизни не хватает новизны и отправился на поиски неизведанного. 
-- Ну и пусть катится – уговаривал я Лауру, которая бросила своего Андре ради Николя буквально у алтаря – все, что не происходит, все к лучшему. 
Сама же думала, что все-таки «чужая душа – потемки», столько лет дружим и даже не подозревала, что Лаура способна на такие страсти. 
Тайны Лауры автоматически вызвали мысли о тайнах Мишеля, а воспоминания об откровенном шоу навеяли более чем странный сон, в котором Мишель соблазнял какую-то женщину, а потом писал пространный рапорт, в котором описывал происходящее. 
Проснувшись утром с больной головой и непреодолимым желанием выпить, как минимум литр холодной воды сразу, я пошлепала на кухню. Утолив жажду, включила телевизор и увидела заставку утренних 9-часовых новостей. Заорав так, будто меня режут заживо, перепрыгивая ступеньки, примчалась в комнату Адама и увидела аккуратно убранную постель и записку «у нас пять уроков, не волнуйся». Ноги у меня так и подкосились. Ребенок сам ушел в школу, без завтрака, а я дрыхну без задних ног. Абсолютно аморальная особа! 
Вернувшись в кухню и заглянув в холодильник, я чуть-чуть успокоилась, по крайней мере, йогурт он точно съел. О, а это что? Надо же, а я вчера и не заметила – Мишель успел поджарить отбивные. Да, видимо сомневается он в моей домовитости, если на всякий случай еды наготовил. Прекрасно, сейчас я разогрею мясо в микроволновке и прогуляюсь в школу к Адаму, принесу бутерброды. Ведь кормить их будут только в 11 и кто знает чем? 
Уже зайдя в школьный двор, подумала, а как Адам отнесется к моей инициативе? Не опозорю ли я его перед друзьями? Подойдя к стайке мальчишек, среди которых был и Адам, самым покаянным тоном начала самозабвенно врать: 
-- Адам, я случайно захлопнула дверь, а ключи забыла. У тебя же есть запасные? 
Ребенок приблизился ко мне вплотную и подозрительно спросил 
-- Правда? 
-- Да, я такая рассеянная! 
Продолжая придуриваться, я сумела засунуть сверток в карман куртки ребенка и прошептать: 
-- Там бутерброды. Поешь, мясо папа жарил. 
А громко, специально для друзей Адама заметила: 
-- Какой ты взрослый и ответственный парень! На тебя всегда можно положиться. 
А потом неторопливо, с чувством исполненного долга отправилась восвояси. 
Движимая раскаянием, на обед приготовила все любимые блюда Адама и еще решила сделать ребенку сюрприз – позволить в салоне видеопроката выбрать фильмы себе по вкусу и смотреть их целый вечер. 
Ну что сказать, все вышло согласно любимому выражению Ирины «хотелось как лучше, а получилось как всегда». Обед удался на славу, Адам с удовольствием съел все, что я приготовила, и даже просил добавки, а затем мы пошли в пункт проката. И чего я не посмотрела, что выбрал ребенок? Нет, заплатила и все, в результате после просмотра 4-х серий про Крюгера Адам какой-то, мягко говоря, неадекватный и что делать я не знаю. С горя попыталась позвонить Мишелю, но сообщение «абонент временно недоступен» заставило понять, что полагаться надо только на собственные силы. 
-- Адам, солнышко, поговори со мной. Не молчи – просила я, безуспешно пытаясь растормошить ребенка, тупо смотрящего куда-то вдаль. 
В порыве отчаяния, крепко прижав Адама к себе, я стала целовать его макушку и нашептывать, как я его люблю. По прошествии томительно долгих минут, когда я каким-то образом умудрилась на руках отнести в спальню, скажем прямо, далеко не пушинку Адама, ребенок наконец-то заговорил: 
-- Мари, а у тебя бывало так, что кажется это с тобою было, а другие говорят – приснилось? 
-- Нет, было наоборот. 
-- Это как? 
-- Точно знаешь, что было, но хочешь думать, что приснилось – необдуманно ляпнула я. 
По счастью Адам поглощен своими раздумьями и подробностей не потребовал. Наверное, с полчаса мы сидели тесно прижавшись друг к другу в полной тишине, пока Адам снова не заговорил 
-- Комната, я один, дверь все время заперта и много чужих людей. Еще длинный мост, на другом конце люди в темном, далеко, я не различаю лиц. Меня толкают в спину и говорят «иди» а потом я вижу папу идущего мне навстречу, но вначале я пробежал мимо какого-то старика с палкой. Папа обнимает меня, крепко прижимает к себе, но я знаю, что там за спиной, что-то плохое. А еще помню звуки выстрелов и мужчину в черном пальто с седыми волосами, у него изо рта стекает струйка крови, а в руке пистолет. Я знаю, он умер и мне страшно. 
-- Ты рассказывал папе? 
-- Конечно. Но он говорит, что мне все приснилось и запретил смотреть фильмы ужасов. Но я знаю, что это не сон. Мари, ты мне веришь? 
-- Адам, я ведь знакома с тобой и папой не очень давно и ваше прошлое для меня тайна. Знаю, ты честный мальчик, но ведь и папе зачем тебя обманывать? 
Адам задумался, а я пытаюсь скрыть полное замешательство. Неужели все это правда? Гораздо больше я верю Адаму, чем его папе. Месье Лепанж имеет привычку умалчивать о чем-то важном и склонен считать, что неведение это благо. Если ребенка действительно похищали, то вполне в духе Мишеля делать вид как будто все в порядке. Зато становится понятной и суперсигнализация и ряд требований предъявляемых к Адаму да и ко мне тоже. Что же должен был пережить Мишель в первый вечер нашего знакомства? А я еще возмущалась, да менее выдержанный человек из меня бы душу вытряс за подобную выходку. 
-- Мари, но что тогда со мной произошло? – робко поинтересовался Адам. 
-- Знаешь, а какая разница? – решив говорить с Адамом, как со взрослым начала я – Скажи ты помнишь боль, больницы или просто врачей? 
-- Нет. 
-- Вот видишь. Значит, ничего по-настоящему страшного и непоправимого с тобой не случилось. А воспоминания – научись жить с ними. В конце концов ты жив, а это главное. 
-- А те люди? 
-- Ну и что? Мадам Смерть к каждому приходит вовремя, ни раньше и не позже. Значит, подошел их срок, печально, но так было и так будет впредь. 
-- Почему? 
-- А я откуда знаю? 
-- Но ты взрослая! 
-- И что? Количество прожитых лет не равнозначно количеству приобретенной мудрости. 
-- И взрослые могут быть неправы? 
-- Конечно. 
Подозреваю, что Мишель не скажет мне спасибо за подобные откровения, но забивать голову ребенка глупостями о непогрешимости людей только в силу достижения ими определенного возраста я не буду. 
-- Мари, а что бывает с людьми после смерти? 
-- Один очень хороший писатель сказал, что «каждому воздастся по вере его». Ну а физические тела, те что опускают в землю, они разлагаются и сливаются с землей. 
-- А кюре как-то не так говорил – нахмурился Адам. 
-- Милый, я не богослов и вообще не хожу в церковь. Ты спросил, я ответила. Можешь спросить еще кого-нибудь, в итоге выберешь вариант, который тебе понравится. 
-- А папа верит в бога? 
-- Спроси его, я не знаю. 
--Спрашивал, он не ответил. 
-- Знаешь, вопрос веры очень сложный, может Мишель сам еще не определился. 
-- А почему ты зовешь папу Мишелем? 
-- Но это же его имя. 
-- А мама всегда говорила о нем только папа. 
Ох, Адам неподражаем! То расспрашивает о вещах по-настоящему важных и воспринимает все как взрослый, то такие глупые вопросы задает, что только диву даешься. 
Задумавшись, едва не пропустила мимо ушей следующее откровение ребенка. 
-- А Никита звала папу Майклом. И еще мне кажется, мама представлялась какой то другой фамилией, но я точно не помню. 
Как говорила Алиса в стране чудес «все страньше и страньше». Положим, Елена могла не менять фамилию после брака, хотя мне с трудом верится в подобное. Мишель придерживается традиционных взглядов на семейную жизнь, а смена фамилии после брака обычай, устоявшийся в веках. Вероятно Адам что-то путает, а вот Майкл это английский вариант имени Мишель, но кто эта англоговорящая женщина с русским мужским именем Никита? Не откладывая дело в долгий ящик тут же попыталась выяснить, но Адам лишь пожал плечами. 
-- Она играла со мной, еще когда была мама. 
-- Никита была твоей няней? 
-- Нет. Она знала папу и приходила к нам. А потом Никита провожала нас на вокзале. 
-- Когда? 
-- После моста. Мы купили билеты, и папа рассказывал, что мы будем много путешествовать, а тут появилась она. 
-- И что? 
-- Они о чем-то недолго поговорили, было скучно, а потом папа взял меня за руку и мы пошли на перрон. 
Помолчав немного, Адам добавил: 
-- Кажется, она плакала. 
-- А еще что-то о ней помнишь? – с азартом гончей почуявшей добычу, допытывалась я. 
-- Нет – подумав, сказал Адам. 
Ну что за дети пошли! Нет, чтобы все запомнить и быстренько сообщить столь ценную информацию изнывающим от недостатка сведений желающим! Так на все один ответ – не помню, не интересно, скучно. 
-- Слушай, а как она выглядела? – с надеждой, что хоть это ребенок помнит, спросила я. 
-- Высокая, выше мамы, почти с папу ростом. Волосы как у тебя – хмуря лоб и всем видом выражая крайнюю сосредоточенность, сообщил Адам. 
-- В смысле как у меня? 
-- Ниже плеч и тоже на макушке темнее, чем на концах. 
Ага, она крашеная блондинка гренадерского роста и при этом рева-корова. Так, а с чего это она плакала? Кто для нее был Мишель Лепанж? Что их связывало? Они были близки? Но разве Мишель привел бы в дом свою любовницу, познакомил с женой и позволил играть с сыном? Хотя почему нет? Мужчины способны на многое, а что я в сущности знаю о Мишеле? 
-- Мари, ты расстроилась? – стал тормошить меня Адам. 
-- Не надо, мы с папой любим только тебя и других нам не надо. 
В памяти мгновенно всплыли взгляды, которыми встречали и провожали Мишеля практически все женщины, не обращая внимания на мое присутствие, и не смогла сдержаться. Ну вот обозвала неизвестную мне женщину по имени Никита, а сама разревелась так, что Ниагарский водопад просто тонкая струйка воды из крана. Спрашивается, чего так убиваюсь? Мало ли что в прошлом у Мишеля было, но сейчас то мы вместе. Уже не раз убеждалась, если месье Лепанжу что-то нужно, то он добивается желаемого несмотря ни на что. Была бы ему необходима эта Никита, то и жили бы они вместе, а раз врозь, то что-то не сложилось. 
-- Мари, ну не плачь, не надо – уговаривал меня Адам. 
-- Хорошо. 
Действительно, напугала ребенка, разбередила его память и еще истерику закатила! Ну кто я после этого? 
-- Прости Адам. 
Так, на часах уже без четверти двенадцать, а Адам до сих пор не спит, а ведь завтра в школу. Второй день подряд ребенок не выспится, а все из-за меня. 
-- Давай ложится спать. 
-- Не забудь будильник поставить, а то проспим. 
-- Какой ты предусмотрительный Адам. 
Будильник поставила и даже не один, только это не помогло. Проспали мы вдвоем и проснулись только от голоса Мишеля вопрошавшего, почему в 12.19 еще в постели? Мы же с Адамом, тесно прижавшись друг к другу, делали вид, что так и надо, а школа – подумаешь, не велика потеря. Поняв, что раскаяния от нас не дождешься, Мишель вышел из комнаты, сообщив напоследок, что через 15 минут ждет меня в гостиной. 
Как то мне стало не по себе, но деваться было некуда и в назначенное время, как овца на заклание побрела на рандеву. 
-- Что это? – поинтересовался Мишель держа в руках диск с «Кошмаром на улице Вязов». 
-- Диск – решив косить под дурочку, сообщила я. 
-- Мари. 
-- Захотелось попугаться, а что? – пошла на попятный, испуганная взглядом, которым наградил Мишель. 
-- Адам смотрел? – пронзая инквизиторским взором, спросил Мишель. 
-- Нет. 
-- Не ври. 
-- Он сказал, что скучно и ушел к себе в комнату. 
-- Правда? И дом ты тоже убрала самостоятельно? 
В голове, обгоняя друг друга, судорожно заметались мысли «откуда он знает?», «как быть?» и «что теперь будет?». 
-- Итак? – продолжил допрос Мишель. 
Опустив глаза к безупречно чистому ковру я молчала лихорадочно пытаясь сообразить, что делать. Тяжелая ладонь легла на плечо и выдержка мне отказала 
-- Только не бей, я все скажу! 
И покаялась во всем, за исключением истории с фильмами. По моей версии, которой собиралась придерживаться несмотря ни на что, инициатором просмотра и главным зрителем была я. Закончив рассказ, набравшись смелости подняла голову и посмотрела на Мишеля. Какие у него грустные глаза, я то думала он разозлится. 
-- Мишель, прости меня – пробормотала, с трудом сдерживая слезы. 
Он ничего не ответил, а меня стала бить дрожь, почувствовав которую Мишель, так и не убравший руку с моего плеча, крепко прижал меня к себе. 
-- Не бойся меня, я не смогу причинить тебе боль – услышала над ухом. 
Тут появился Адам и поинтересовался будет ли сегодня завтрак, а может уже и обед. Спохватившись, я побежала на кухню разогревать то, что нашлось в холодильнике. 
После еды, отправив Адама гулять, Мишель сообщил, что поедет в офис. Мне же никаких указаний отдано не было и, помыв посуду, я оказалась предоставлена самой себе. В мозгу вертелась и не давала покоя мысль – откуда Мишель все узнал? Адам ничего рассказать не мог, он проснулся через пару минут после меня, а Мишель уже был осведомлен. 
Бродя по дому, я оказалась перед загадочной дверью. На вопрос «что там?» когда то был дан ответ «кабинет» но внутрь меня так и не впустили, несмотря на вполне резонное замечание, что уборку надо делать везде. Подергав дверь, в очередной раз убедилась, что она закрыта и тут в меня что-то вселилось. Открыть дверь стало целью № 1 в жизни и остановить меня не могло ни что. Не думая о последствиях, метнулась в свой дом и нашла связку отмычек, хранившуюся еще со времен Кристиана, который собственно и обучил методике пользования данным инструментом. 
Изрядно помучившись, смогла вскрыть замок и оказалась в вожделенном месте. Действительно кабинет в черно-серых тонах, разительно отличающихся от золотисто-бежевой гаммы обстановки всего дома. Стол, стул, несколько мониторов, системный блок, сейф, шкаф во всю стену и тоже закрытый на замок. Что это? Да дом просто напичкан видеокамерами, под наблюдением все, даже ванная и спальня. Вот и разгадка, Мишель просто просмотрел записи и узнал все, чем мы занимались в его отсутствие. К чему были мои уверения, если на вчерашней записи четко виден Адам, смотрящий кино, а меня там нет и в помине? Он что записывает и наши занятия любовью? Судорожно пощелкав клавишами убедилась, что на ночь камера в спальне автоматически выключается. Все равно противно, меня трясло от отвращения. Протерев на всякий случай клавиатуру, чтобы не осталось отпечатков пальцев, вышла из комнаты, только закрыть дверь не получилось. Вроде замок исправен, а не запирается. Охвативший меня ужас нельзя было описать словами. Представив, что со мной сделает Мишель, я просто оледенела. Видимо в минуту крайнего напряжения мобилизуются скрытые резервы организма и каким-то чудом я сообразила, что дверь надо просто захлопнуть. Успокоив дыхание, стала потихоньку пробираться к лестнице и тут неожиданно вернулся Мишель. Странно, обещал же только к вечеру. И неожиданно в голову мне пришла идея осуществить давний план по проверке навыков Мишеля в рукопашном бою. Потом я не раз задавала себе вопрос – зачем это было нужно? Но даже по прошествии нескольких лет, когда все стало забавным семейным преданием, вразумительного ответа я дать так и не могла. Полная решимости и отваги, с самого верха лестницы я рухнула на ничего не подозревающего Мишеля. Точнее мне так казалось, а в действительности нападение было встречено отменно поставленным блоком и дальнейшим контрударом. В результате пролетев пару метров, я приземлилась на очаровательный мраморный столик, которым всегда восхищалась. Раньше, слыша выражение «искры из глаз посыпались» считала это гиперболой, но на собственно опыте убедилась – правда. Ярко-голубые искорки заплясали перед глазами, острая боль пронзила тело, и сознание в очередной раз решило отдохнуть от меня. 
Придя в себя, обнаружила, что нахожусь в нашей спальне, за окном уже темно, каждый вздох дается с трудом, говорить мешают разбитые губы и вижу я как-то неважно. 
-- Зачем ты это сделала? – услышала голос, пропитанный арктической стужей. 
-- Что сделала? – мучительно прохрипела я, пытаясь понять, чем недоволен Мишель. Тут мозги, наконец, включились и, вспомнив все, я ужаснулась. 
-- Мари, что происходит? – с этими словами Мишель склонился ко мне и приложил нечто-то холодное к лицу. 
-- Что со мной? – попыталась уйти от ответа, но безуспешно. 
-- Зачем? 
-- Не знаю – просипела я – мне больно. 
Попытка изменить положение вызвала такой приступ боли, что я не удержалась и пронзительно закричала. 
Видимо предчувствуя что-то подобное, Мишель протянул руку к тумбочке и взял заранее приготовленный шприц. Через минуту после укола мне стало гораздо лучше, но неудержимо захотелось смеяться, а также отвечать на любой заданный вопрос. Через пять минут Мишель узнал все, что хотел, но логику моих поступков так и не постиг, хоть явно старался и переспрашивал несколько раз. 
-- Мари, я ведь мог убить тебя – проговорил он, ласково поглаживая не пострадавшую половину лица. 
-- Плакал бы? – глупо захихикала я. 
Видимо идиотский смех и тупые реплики являлись побочным действием введенного препарата, поскольку Мишель никак не отреагировал и продолжил: 
-- Я лишь в последний момент ослабил удар. 
Наверное, со мной совсем плохо, если он так оправдывается, решила я, но на всякий случай уточнила: 
-- А может выживу? 
Мишель захлопал ресницами, а потом сообщил: 
-- У тебя сломаны ребра, подбит глаз и разбита губа. И еще ты стукнулась головой о мраморный столик в холле. 
-- Хорошо, что он крепкий, было бы жалко если сломался – пробормотала я засыпая после очередного укола сделанного Мишелем. 
Следующим утром, когда я спустилась в кухню, там уже никого не было, лишь в воздухе витал аромат тушеного мяса с овощами. Поев, попыталась разобраться с сумбуром, творящимся в моей голове. Не покидало ощущение, что забыла что-то важное, о чем непременно должна была сказать. Усиленный мозговой штурм вызвал приступ тошноты, еле успела добраться до ванной. Рассматривая себя в зеркале, пришла к выводу, что все не так уж плохо. Мишель явно умел ликвидировать последствия неожиданных полетов с лестницы. Под глазом осталось лишь немного желтизны, как говорили в моем детстве «свечки», рот тоже особых претензий не вызывал. Ребра же были стянуты тугой повязкой и если не совершать резких движений, то особой боли не причиняли. 
Удивительно, что в этот раз Мишель не потащил меня к врачу, но если подумать, то ничего странного нет. Может ребра и результат встречи со столиком, а вот разбитое лицо точно дело рук Мишеля, так зачем ему проблемы с полицией? Он же не знает, что после памятных событий я раз и навсегда утратила веру в подобные структуры. Тем более, что сама во всем виновата, ведь только стечение обстоятельств заставило Мишеля применить ко мне силу. Я все понимаю и не злюсь, в принципе вообще не способна обидеться на любимых людей, а то что Мишеля люблю поняла уже давно. Только ему не говорю, чтобы лишних козырей в руки не давать, сам то он тоже ни в чем подобном не признавался. А думать о том, какие чувства месье Лепанж испытывает ко мне не хочу, живем вместе, заботится обо мне и ладно, от добра добра не ищут. 
Сама не заметила, как уснула, даже не слышала, как Адам вернулся из школы, а потом и Мишель появился. 
-- Сдал твои отчеты шефу и забрал новую порцию – сообщил Мишель. 
-- Но перевод не был закончен – покрываясь холодным потом пролепетала я. 
-- Я все сделал. 
-- Но там был испанский. 
-- Я владею достаточно большим количеством языков – с улыбкой промурлыкал Мишель. 
-- Прекрасно – с этими словами я опустила голову на подушку и закрыла глаза. 
Есть ли в моей жизни хоть что-то не попавшее под контроль Мишеля? Может только мысли, хотя временами мне кажется, что они также подвергнуты сканированию, изучены и подправлены в нужном направлении.